Фэнтези

Извечно закаты рассветы сменяют,
И пахарь выводит лошадку в поля.
В стране, где превыше всего почитают
Закон, что над троном стоит короля.

Король в одиночестве чахнет на троне.
Пылающий взгляд его зал обежал:
— Где рыцари? Где же все наши герои?
-Ну, отвечай же! — шуту приказал.

Ответ от шута беспристрастен и скор:
— Скажу я вам правду, ничуть не тая.
Они истребили друг друга, сеньор,
Когда был подписал указ короля.

— Какие указы, что мелешь ты, шут?!
Цитируй, что мог я такого изречь?!
— Кто золото грабит — драконом зовут.
Ты рыцарь? Возьмись-ка скорее за меч!

— И что же? — Да, в общем-то, и ничего.
Но рыцарь, стоящий над телом дракона,
Желанья не мог превозмочь своего.
И падал под тяжестью власти закона.

Король обессилено рухнул на трон.
А шут, обернувшись зеленым драконом,
Промолвил: — И сам ты попал под закон,
Меня он от мести укроет заслоном.

— К спешащим на торги купцам караванов
Не проявлял ты ни чуть доброты.
Немало сокровищ в дворцовых подвалах.
Выходит: дракон здесь не я, только — ты!

Пожар во дворце? Шут сгорел с перепугу.
Король справедливость как раньше блюдет.
И солнце ползет по извечному кругу,
И пахарь, сгибаясь, за плугом бредет.

В 1879 г. Г.Уикгем контрабандой провез
через бразильскую таможню саженцы
гевеи, подорвав монополию Южной Америки
на производство каучука.
(историческая справка)

— А еще про них говорят, что они никогда не берут в дорогу ничего лишнего. Только самое необходимое.
— Ага, вон один такой идет, — эльф-таможенник кивнул коллеге на появившегося в дверях гнома, сгибающегося под тяжестью огромного мешка. Второму таможеннику хватило одного взгляда, чтобы затрястись от сдерживаемого хохота.
Гном, почти совершенно скрытый под неподъемным мешком, сгрузил кладь на досмотре.
— Контрабанда, наркотики, оружие? — привычно буркнул первый таможенник.
— Свои пора иметь, — огрызнулся гном.
Эльф побагровел и указал на тюк:
— Развяжите!
Гном пожал плечами, распустив тесемки. Таможенники сгрудились вокруг мешка, вытаскивая вещь за вещью, буквально обнюхивая каждую, в поисках запрещенных к вывозу предметов. Старший фиксировал на пергаменте:
— Носки шерстяные, разноцветные… восемнадцать пар… шесть щеток для чесания пяток… ключи гаечные на шестнадцать и тридцать два… восемь штук… мухобойки…
— Нет, что-то здесь не чисто, — шепнул досмотрщик старшему. — Зачем весь этот хлам?
Гном спокойно привалился спиной к стене, жуя зеленый стебелек, и невозмутимо следил за тем, как эльфы остервенело роются в его вещах отыскивая малейшие следы контрабанды.
Спустя четыре часа вконец упаренные эльфы добрались до дна мешка. Так и не отыскав ничего подозрительного, таможенники провожали уходящего гнома и его мешок злыми взглядами. Гном же, едва отойдя подальше от границы эльфийского царства, скинул с плеч свой гигантский груз. Пинком отправив мешок в придорожные кусты, гном бережно укрыл на груди стебелек, который беззаботно сжимал до этого в зубах. А через некоторое время в столице подземного царства состоялись чествования героя, пронесшего сквозь эльфийские кордоны росток единственного дерева, дающего сок, необходимый в процессе изготовления знаменитой гномьей стали.

— А он, представляешь, мне заявляет: «Когда же вы, герои, наконец, поймете, что совершить подвиг и надуть противника — далеко не одно и тоже?»
— А ты?
— А я ему: «Ничего не знаю, формально условие задания выполнено? Выполнено. Давай сюда золотое яйцо».
— А дракон?
— А что ему оставалось? Победителей не судят. Выдал яйцо, как миленький. Вуаля!
Генка жестом фокусника сдернул покрывало со свертка. Борис невольно заслонил глаза ладонью. Словно маленькое солнце заглянуло в полутемную комнату убогой хибарки, где друзья коротали ночь. Золотое сияние разливалось мягкими волнами, по стенам плыли, меняя размеры и форму, огненные блики.
— Ну, что там дальше, в твоей книге? — Борис с трудом оторвался от созерцания яйца и уткнулся в инкунабулу, перелистнув пару ветхих страниц.
— Полагаю, — выдал он, наконец. — Нам нужно его выпить.
Генка плюхнул на изрезанные доски стола пару плошек и ухватил яйцо по краям. Легкий удар и золотое сияние втянулось под скорлупу. Из трещины потекла густая клейкая жидкость коричневого цвета. Борис скривился над своей посудиной:
— Ты уверен, что это то самое яйцо? Запах, как у болотной жижи.
— Не дрейфь, — Генка взялся за другую миску. — Дракон сказал — то и есть. Продление жизни на тысячу лет.
Друзья одновременно приложились к посуде.
— Что это?! — закричал Борис, уставившись на собственные руки, быстро покрывавшиеся чешуей.
— Проклятый дракон! — завопил Генка, мертвой хваткой вцепившись в удлиняющийся хвост, что, впрочем, ни на чуть не замедлило его роста.
— Это все из-за тебя! — Борис в ярости схватил Генку за глотку. — Формально выполнил условие! И яйцо получил, дающее тысячу лет жизни… формально! Таких победителей действительно не судят. Им мстят!
Генка ответил нечленораздельным ревом, вцепившись с Бориса клыкастой пастью. Не прошло и минуты, как бывшие друзья уже во всю ревели, катаясь по содрогающейся хижине в смертельных объятиях. Ветхие стены не выдержали, и из-под рухнувшей крыши, словно коты после драки, брызнули в разные стороны два молодых дракона.