— Ты — Хагрид? Ты отвезешь меня в школу волшебства, там я научусь магии, и у меня будет волшебная палочка?
— Вообще-то я — бомж. Но если хочешь, ты можешь пойти со мной. Замок построишь из телевизионных коробок, и да, у тебя будет бейсбольная палочка…
Андо дал выход давно копившейся ярости: «тан» взбил фонтанчик песка на краю очерченного круга и, кувыркаясь, улетел на всю длину ленты. Резкий рывок назад только ухудшил положение. Описав дугу, пирамидка упала туда, откуда начинала движение — к ногам раздраженного игрока.
— Мой выигрыш! — Шумани моментально сгреб в карман кучку монет.
— Потеря контроля — всегда проигрыш, — холодно бросил Арджан. — Если ты собираешься так играть на чемпионате, мы можем и не тратиться на вступительные взносы.
— Какой контроль? Какой чемпионат? — Андо сжал кулаки. — Это как ногтями царапать каменную стену… Мы сыграли больше тысячи партий… Я хоть раз приблизился к выигрышу?
— Ну, если судить по полноте моего кармана, — оскалился Шумани, позвякивая мелочью.
— Вы — профессиональные маги. Вы — игроки высшего класса. Вы на голову… на сто голов выше меня. Какой мне смысл даже пытаться? Любые мои потуги вы прибиваете в зародыше. Почему я? Зачем я? Отправляйтесь на чемпионат сами. Вы легко… ну или во всяком случае будете на уровне. А я?
— Как ты думаешь, — Арджан, как и всегда, не обратил ни малейшего внимания на бурную вспышку ученика. — Для чего проводятся соревнования «тан-чи»? Для чего вообще нужны какие-либо соревнования?
— Чую, чую, русским духом пахнет! Будет чем полакомиться: конь — на обед, молодец — на ужин!
— Пожалуйста, не готовьте из меня ничего! Я сам хорошо готовлю, я лучше готовлю, чем готовлюсь, вы понимаете, что я хочу сказать? Я вам сготовлю превосходный завтрак, если вы меня не приготовите на ужин…
— Свет мои, зеркальце! Скажи, да всю правду доложи: я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?
— Когда-то с этим вопросом ко мне обратились богини. Знаешь что случилось потом? Предательство. Вероломное похищение. Трусливое бегство. Лихорадочная погоня. Реки крови на поле битвы. Напрасные пророчества. Раздоры и смерть среди друзей. Тысячи трупов. Пылающие стены величайшего города, павшего жертвой подлой уловки… Ты точно хочешь услышать ответ?
— Ибо тот, кто вытащит сей меч… тот и есть по праву рождения король над всеми…
— Хватит бурчать под руку, — огрызнулся юноша, пыхтя над мечом. — Лес. Чаща. Тебя все равно никто не слышит.
— Ну и что? — старик важно оправил мантию. — Переломные моменты истории требуют соответствующей обстановки. Сколько раз я тебе говорил: банально дернув меч, королем не станешь. Подданные должны проникнуться величием твоего поступка. Момент должен быть зафиксирован в веках. Твое имя и меч обретут неразрывную связь. Никто кроме тебя…
С гудящим звоном освобожденное лезвие описало пологую дугу и смолкло, вновь плененное податливой почвой. Парень, приземлившийся на пятую точку, морщась поднялся, яростно растирая дубленую кожу штанов.
С обтертого подолом лезвия соскочил солнечный зайчик и помчался куда-то по своим делам. Старик, чуть согнув колени, что должно быть изображало трепетное преклонение, протянул меч рукояткой вперед.
— Ваше величество, теперь я могу раскрыть вам тайну…
— Погоди, — парень уставился старику за спину. — Это что, шутка?
Булыжник был побольше, да и загнан меч был под другим углом. Но в целом все выглядело точно так же, как за минуту до начала пафосной речи старика над первым камнем.
— Так, значит? Никто кроме? — процедил парень, взявшись за рукоятку.
Почему ни в одном фильме/произведении про пиратов (ПКМ, Приключения капитана Блада и т.п.) в бою двух или более кораблей не присутствует тактика тарана? Ведь далеко не всегда неприятельский корабль представляет из себя настолько ценный трофей, что нужно получить его максимально неповрежденным. Очень часто бой идет не за приз, а за выживание и в этом случае таран корабля противника представляется вполне естественным. По идущему носом кораблю сложно сделать точный бортовой залп, и даже если он сделан, повреждения получает минимальная проекция корабля. При ударе аналогично, повреждения могут коснуться носовой надстройки, передней, наиболее прочной части корпуса (именно она касается причала или грунта, так что логично что это наиболее укрепленная часть). Повреждения же корабля, получившего удар, обязательно окажутся фатальны — водонепроницаемых переборок нет, удержать судно на плаву попросту нечем.
— Бабуля, надо бы соли щепотку… а теперь крупы горсточку… вот еще бы маслица кусочек…
— Ох и хороша каша удалась! Солдат! А когда же топор будем есть?
— Топор? Вот ты мне лучше скажи, тварь ли я дрожащая, или право имею?
— Культура канджинцев своеобразна, но, вместе с тем, выстроена и отглажена чередой тысячелетий. В то время, как у нас, когда каждый вновь вступивший на трон король в корне ломал уставы предшественника и строил что-то свое, чему суждено быть разрушенным при следующей смене, канджинские императоры трепетно полировали доставшееся им по наследству. Что тебя удивило? Отношение к данному слову? Да, не сравнить. Если мы с тобой, скажем, сядем играть в карты и я выиграю твоего морна… да, да, знаю, что это невозможно, но допустим… так вот, первое, что я потребую от тебя — бумагу подтверждающую право владения. Логично? Для нас — да. Если же канджинец проиграет, например, дом, он просто уходит. Вот представляешь? Закончена партия, игроки встают из-за стола, пожимают друг-другу руки, хозяин дома прощается с гостем и просто уходит. Какого? Проигравший будет жить под мостом, в лесу, построит себе другой дом раза в три побольше, смотря, что позволяет ему положение. Новый хозяин дома же волен поступить с выигрышем как хочет. Жить в нем или пустить на дрова. Но только он сам. И это логично — победил-то он. Победитель не может передать право распоряжаться домом другому. Никакого документа-то у него нет. Продать, заложить, сдать в наем — невозможно. Понимаешь в чем хитрость? Вроде бы достаточно одного лишь слова. Но это слово подкреплено тем, что его не очень-то и нарушишь.
— Но в этом случае слово может нарушить бывший хозяин дома и попросту не отдать проигрыш, ну, то есть, не уйти, как в твоем примере, — возразил Экст.
— Не уйти — может. Но не заткнуть рот победителю. В случае такого нарушения, победитель будет считаться «обиженным». И иметь полное право рассказывать всем и каждому о своем обидчике. Узнав о том, что человек не держит слова, кто сядет с ним за игровой стол? Нарушив слово, проигравший лишается гораздо большего, чем проигрыш, он лишается уважения. Со всеми вытекающими последствиями. Видишь, все просто и, вместе с тем, традиция имеет глубокое и жесткое обоснование.
Створки рухнули под ударами импровизированного тарана. Йомены, толкаясь, беспорядочно размахивая мечами и факелами, вломились внутрь, образовав полукруг возле изломанной двери. Герольд выдул рогом пронзительный звук, после чего рыцарь важно переступил порог. Андо осторожно проник следом, каждую секунду ожидая испепеляющего удара молнии.
Верховный маг вышел к захватчикам, словно копируя манеры рыцаря, важно и неторопливо. Слегка опираясь на посох, постукивая острием по мраморным плитам, маг приблизился к выставившим перед собой оружие солдатам и остановился, сложив ладони на объемном животе. Посох, лишенный поддержки, остался стоять вертикально.
Парочка чересчур смелых, или безрассудных, йоменов бросились на мага. Меч с одной стороны, копье с другой прошли сквозь тело мага, не причинив тому ни капли вреда.
— Я же говорил, — прошептал Андо в спину рыцарю. — «Оружие, что держит рука человека, ему не страшно» — он наложил на себя это заклинание и ничего не боится!
Маг отмахнулся от наседавших солдат ладонью. Оба йомена загремели доспехами по полу, отлетев, словно от хлесткого удара.
— Подай мне «Козью ногу»! — распорядился рыцарь.
Андо вытянул из мешка с оружием средней длины меч, прозванный «Козьей ногой» за некоторое внешнее сходство с задней конечностью этого животного. Широкое у рукояти лезвие к середине резко сужалось, позволяя наносить точные уколы и вместе с тем, применять силовое парирование. Такие мечи обычно использовались при боях в ограниченном пространстве замков и крепостей.
— Ты туп, военщина?! — захохотал маг. — Оружие, что держит человеческая рука…
Рыцарь широко размахнулся. Начищенное лезвие, сделав несколько оборотов, блеснуло в свете факелов.
— А я его и не держал, — усмехнулся рыцарь.
— Но… это же… — прохрепел маг, уставясь на рукоятку, торчащую из собственной груди.
— Ага, нечестно. — согласился рыцарь. — Мне извиниться?
— Вот так, — бросил рыцарь Андо, переступая через тело мага. — А ты мне тут про заклинания, тайны, загадки. Самые простые решения — самые верные. Чего ради я должен искать мудреные способы, как преодолеть его заклятья? Начни я этим заниматься, и на полу лежал бы сейчас совсем не маг. Все проблемы нужно решать максимально просто.
— Но… это действительно как-то не совсем честно, — попытался возразить Андо.
— Такова жизнь, — отрезал рыцарь.
— Дневник, медальон, кубок, что-то там еще… и даже маленький мальчик. Все это слишком просто, так на виду, и очень уж ненадежно.
— Можешь предложить способ получше?
— Конечно. Самое сложное — запихнуть утку в зайца…
— Ну вот, все по справедливости, — вздохнул младший брат. — Старший получил мельницу, средний — осла. Мне же достался кот. Осталось только жениться на принцессе…
— Можно устроить, — промурлыкал кот. — Для начала зайдем на мельницу и заберем у старшего брата собаку и петуха. После мы уведем у среднего брата осла.
— А потом тебе понадобятся новые сапоги?
— Сапоги? Всегда мечтал о хорошей гитаре.
— Знаешь, я наверное буду теперь всегда писать себя с большой буквы. Дракон. И только так.
— Почему? — приподнял брови рыцарь.
— О нас рассказано и написано уже столько. И везде меня называют гордо: Дракон! Впрочем и тебя тоже. Кому интересно, как на самом деле тебя зовут? Рыцарь. И этим все сказано.
— Не уверен, что мне нравится эта идея. Имя то у меня есть.
— Как и у меня. Но настоящие имена обычно остаются за скобками. Да здравствуют Рыцарь и Дракон. Дракон и Рыцарь! Исключительно с большой буквы.
— Мортимер, кажется вы собирались нанять сыщиков?
— Сэр Барскервиль, я нашел гораздо лучшего человека.
— Да? И что это за специалист?
— Его зовут Герасим…
Геракл входит в тронный зал после очередного подвига.
Эфрисфей:
— Кто сказал: «- Овсянка, сэр!»?
— Вот зачем?! — взвыл Шумани. — Зачем, я вас спрашиваю, к каждой чисто боевой операции обязательно приставят научного жука? Вот пришли. Убедились: действительно открылось подземелье и деревня заражена нечистью. Ну так почему бы не уничтожить все разом, чисто и с безопасного расстояния, скажем, «Огненным морем» и счастливо отправится домой? Так и полагается действовать боевым магам. Но нет! Ученый жук обязательно выяснит, что заражены не все, что с заразой можно бороться, и что для получения лекарства нужно слазить в самую глубокую часть подземелья. И ведь придется теперь лезть! Вот зачем все это надо? Ученые жуки, приставленные таки образом к боевой спецгруппе, должны погибать на первых минутах похода. От несчастного случая, или там, от случайного возгорания…
— Вы уверены, что правильно собрали его, Генри? Уж очень он уродлив и страшен…
Кивок:
— Гроза начинается. С первым ударом молнии он оживет.
— Ох, и зачем мы только за это взялись…
— Приказ короля должен быть выполнен. А после… попытаемся уберечь его от новых стен.
— Добро пожаловать в замок, барышня! — пожилой рыцарь принял у странствующей принцессы плащ и шумно встряхнул его, оставляя за порогом пушистые хлопья. — Проходите, присаживайтесь к огню, праздничный стол накрыт.
Принцесса согрела озябшие с мороза ладони над жарким пламенем камина и, сопровождаемая под руку галантным рыцарем, последовала в холл приемов.
Высокие стены зала украшали гибкие гирлянды, с ярко горящих люстр свешивались алые и зеркальные шары, в которых отражалось великолепие уставленного яствами стола, раскинувшего укрытые белоснежной скатертью бока от стены до стены. Красный угол занимала высоченная, под потолок, украшенная свечами и праздничной мишурой елка.
Рыцарь усадил принцессу во главу стола и, в ожидании боя курантов, принялся развлекать занимательной беседой, равно расспрашивая ее и рассказывая что-нибудь о бесчисленных подвигах своей молодости.
— Мистер Хельсинг, я…
— Прекратите меня запутывать! Я понимаю, моя погоня за Графом несколько затянулась. Согласен, сейчас не девятнадцатый век. Прогресс технологий не стоит на месте, а я остаюсь в некотором смысле ретроградом. У него может быть автомобиль, мотоцикл и даже подводная лодка…
— И самолет.
— Самолет?! Прекратите нести чушь! Ватикан обещал мне полное содействие властей, а вы только вносите путаницу. Зачем Графу самолет, когда он может стать лоскутом тумана или же просто обернуться летучей мышью и лететь куда вздумается?! Впрочем, — Ван Хельсинг любовно погладил приклад многозарядного арбалета. — Я разберусь даже с этим. От вас мне нужна лишь помощь в поисках его пещеры. Вы сможете указать хотя бы приблизительное направление?
— Где находится пещера не знает ни один житель города. Но я могу устроить вам встречу. Давайте поднимемся на крышу…
— На крыше? — расхохотался Ван Хельсинг. — Конечно, многое изменилось, но что-то я сомневаюсь, что Граф примчится, едва заметив в небе прожекторный луч…
— Хватит ныть, Гектор, ты воин или тряпка?
— Тебе легко говорить, Кассандра. Твоя смерть там, за морем, еще очень и очень не скоро. А моя уже здесь — под стенами Трои, — над полем боя разносился кровожадный рык Ахиллеса.
— Ну, с этим помочь не трудно, — улыбнулась провидица. — Я подготовила для тебя колесницу.
— Что это?! Кого ты запрягла в упряжку?! — завопил Гектор, едва посмотрев. — Хочешь, чтобы надо мной хохотали мои же собственные воины?!
— Не спорь, Гектор! Хочешь жить — бери вожжи. Черепаха ждет.
Шаг. Еще шаг. Песок мягко пружинил под босыми ступнями, не нарушая тишины ни шорохом не скрипом. Шаг. Рукоятка длинного кинжала плотно зажата в ладони. Шаг. Бесшумно, словно ветер в пустыне. Спящий дракон все ближе и ближе. Шаг. Кинжал занесен для удара…
— Кхм! — дракон издал нарочитое покашливание, чуть приоткрыв правый глаз.
Принцесса развернулась на пятках, заложив руки с ножом за спину, и, демонстративно насвистывая в потолок, гордо удалилась.
Дракон захлопнул глаз, но пронзительные визгливые крики разогнали остатки спокойствия. Дракон поднялся на лапы, помотал головой, мучительно стиснув зубы.
— Нет, помощник винодела явно был лишним. Вполне хватило бы и одного хозяина, — буркнул дракон про себя.
Режущее уши женское сопрано ввинчивалось в мозг. Голова дракона гудела так, словно по ней лупили палицами не менее десятка рыцарей. Припадая на каждом шагу, дракон поплелся в сторону кухни.
