— Новобранец, Джон Нолан, какой сегодня день?
— Сегодня очень-очень-очень-очень хороший день, сэр!
P.S.
Я понимаю, что хронология на самом деле обратная, но в одной из вселенных обязательно это должно происходить именно в таком порядке.
Демон забился, конвульсивно изогнулся и изрыгнул на пол лужу вонючей слизи, в которой плавали дохлые пауки и змеи.
— Вот, зачем ты это сделал?! — Андо зажал рот ладонью.
— От людей мне нужны чувства, реакция. — Ответил демон. — Люди всегда реагируют на такое. Хорошо. Стабильно.
— Что хорошего в такой реакции. — Пробурчал Андо. — Ты мог бы отрыгивать что-нибудь другое. Например, золотые слитки. Люди будут реагировать по другому.
— Положительно? — Жадно спросил демон.
— Н-не совсем. — Замялся Андо. — Но по другому.
— Каждый уважающий себя гном обязан на пятом веку иметь как минимум второй размер. — Сказал Штифт. И мстительно добавил: — А орк — четвертый!
— У этой притчи есть вариант, который, на мой взгляд, гораздо лучше. — Сказал Арджан.
— Это который?
— Там все точно так же — отец зовет сына и предлагает ему сначала сломать один прутик, а потом целый веник. И он — ломает.
— В чем же тогда смысл?
— В том, что отец сказал: — «Дурак, ты, Ваня!»
— Ты? На базаре? Полурослика хотел обдурить? — заржал Штифт. — Радуйся, что не голышом ушел, и не в долгах по шею!
— Я доктор теоретической и философской магии… — проблеял очкарик.
— Не ной! — рявкнул Штифт. — Доктор? Лечи, давай!
— Кто бреется утром — любит свою работу, кто бреется вечером — любит свою жену. Кто не бреется…
— Тот — гном, — хохотнул орк.
— Разве волосы не должны расти вверх? — хмыкнул Шумани, глядя на лысого, как коленка, гнома.
Штифт молча показал магу кулак.
— Как сказал один мудрый человек, жди у реки, пока по воде не проплывет труп твоего врага, — произнес монах.
— Угу, — буркнул Шумани, — А как быть, если враг сидит ниже по течению и тоже ждет?
— Тяжело быть шутом, — вздохнул Шут. — Тем более — королевским.
— Почему? — удивился Андо.
— Слишком часто мои лучшие шутки принимаются за руководство к действию.
— Настоящая выдержка, — протянул Штифт. — Это эль из самых глубоких подгорных подвалов. И он есть только у гномов.
— Настоящая выдержка — это вино из древних лесных погребов. — Перебил эльф. — И его пьют только эльфы.
— Настоящая выдержка, — фыркнул полурослик. — Это малиновое варенье. Которое мы продали, как варенье из крыжовника. И эльфам и гномам.
— Кузнец дал хозяину новую косу, хозяин дал коровушке свежей травы, коровушка дала молока, хозяюшка сбила масла…
— Так где же масло?
— Разлила…
— Интендант, зачем нам в таком количестве запасная мужская одежда?
— Для десанта, мэм, капитан.
— Что за чушь?! Наши десантники экипированы новейшими моделями силовой брони. Им не нужна другая одежда.
— Это не для наших ребят, мэм, капитан. Это для пленных. Знак уважения.
— У нашего противника так плохо со снабжением? Как они снаряжены?
— Силовая броня той же марки, мэм, капитан.
— Тогда на кой черт мы должны закупать одежду для них?
— Вы же не оставите пленных в силовой броне, мэм, капитан? Наших ребят, взятых в плен, тоже повыковыривают из скорлупок. Это негласное правило, мем, капитан, но чтобы им не пришлось ждать обмена голыми, мы закупаем одежду. Наш противник поступает так же…
— Голыми?!! Чтобы наши элитные подразделения шли в бой, да без ничего под броней… Я запрещаю!
— Ребята это не одобрят, мэм, капитан.
— Но почему?
— Бои, бывает, идут и по нескольку дней. А справить нужду в систему фильтрации через белье не удавалось еще ни одному десантнику…
— Штифт, а сколько лет тебе?
— Не дождетесь! — буркнул гном. — Я ассоциирую себя с тридцатилетним.
Не теряя времени, Алиса бросилась в погоню. Опять казалось, что она вот- вот догонит его, и опять она успела услышать, как Кролик, сворачивая за угол, вздыхает:
— Ищи на третьей планете!
— Почему, — Антиопа показала картинку с двумя петухами, — здесь написано, что ее смысл понимают только половина людей, а у нас — его не понимает никто?
— Самое печальное, — буркнул Штифт, — когда человек одновременно пессимист и перфекционист. Пессимист в нем всегда видит самый плохой из возможных вариантов, а перфекционист понимает, что на сто процентов избежать его невозможно.
— Мне нужна твоя одежда, ботинки и мотоцикл…
— Может быть, тебе дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат?
— Да, то самое «огниво», — король подкинул на ладони маленький мешочек. — Любого может сделать королем. Безделица.
Андо удивленно приподнял брови: — Безделица?!
Конечно, — король еще раз подкинул мешочек с огнивом и небрежно зашвырнул его в реку.. — Нельзя сделать королем короля, а я ведь и так — король. Абсолютно не нужная в хозяйстве вещь.
— А король в королевстве может быть только один? — спросил Андо.
— Конечно! — кивнул король. — И это — я.
— Я правильно понимаю, только что вы выбросили предмет, который может сделать королем любого… и, раз король может быть только один… а, что тогда станет с текущим королем?
Король не раздеваясь бухнулся в вводу.
— Почему вы все называете меня «бочкой»? — пробурчал Паладин. — Я ведь совсем не толстый. Вы вон, хоть гнома своего видели?
— А у вас что? Оливьешка? — скривил губы Великан, непроизвольно срыгивая. По комнате распространился запах икры и мандаринов.
