Nikita

— Всегда молчат?! — Мим расхохотался так, что вспугнул ворону с соседнего дерева. Андо неуверенно кивнул.

— На будущее, порекомендовал бы особенно следить за своими речами в присутствии мима, — мим подмигнул. — на случай, если они молчат не всегда и не со всеми.

— Попробуйте этот прекрасный чай из нежнейших листочков с элитным тростниковым сахаром нежно желтого оттенка и непередаваемым вкусом, — поклонился эльф.

— М-м-м… Желтый сахар, — протянул Шумани. — Это как желтый снег?

— Вот зачем ты это сказал?! — подавился Штифт.

— И скоро, очень скоро, в моей стране наступит Золотой век! — произнес Темный властелин.

— Да? — усмехнулся Андо. — И конечно же, на каждом углу будут славить твое имя?

— Что? Нет, — Властелин поставил на стол видящий шар. — Хочешь посмотреть, на того, кому воздадут все почести? Статуи, картины, баллады менестрелей, всеобщее почитание,  память поколений, ну и все такое прочее.

В запыленном стекле вскружились снежные вихри и опали над колыбелькой с младенцем.

— Да, это — он. Тот, кто сразит меня. Ну, не сейчас, конечно. Лет через тридцать.

Золотой векRead More »

— Это потому, что я — черный? — обиделся Властелин.

— Зто потому, что ты — идиот, — буркнул Шумани

— И романтик?

— Романтики — все идиоты!

— Это же «Посох мира», — рассмеялся Темный властелин. — Да, артефакт могущественнейший. Но он не способен убивать! Он может творить любые заклятья, но направлять их можно исключительно на мирные цели. Тебе не победить!

— Да? — Андо перехватил посох поудобнее, и изо всех сил тресну Властелина по голове.

— Милые дамы, — Улыбнулся Арджан. — Если мужчина хочет в тишине захомячить апельсин, не надо подрывать обстановку воплем: — «Почисти на всех!». И тогда быть может не придется судорожно искать ответ на встречный вопрос: — «А куда исчез оставленный мне с вечера кусочек торта?».

Штифт скривился и отставил кубок:

— Все у вас лиш бы для похудания. Раз угощаете чаем для похудания, может быть найдется и чай для потолстения?

— Для потолстения может быть все, что угодно, — рассмеялась эльфийка. — А у нас все только для похудания.

— Если у вас все — для похудания, — буркнул Штифт. — Можно мне, например, торт для похудания?

— Вес вины без вина вынести невмоготу, — пробормотал Штифт.

— Исполню обязанности врага за ужин, — мрачно пробурчал Шумани, глядя на пустой котелок.

— А, это мой первый министр, — Темный властелин указал на фигуру. — Пятый, или шестой по порядку, точно не помню. В общем тот, кто запретил гоблинские повозки. Грязно, ломаются, аварии, ну и все такое…
— И что он делает здесь, на обочине? — спросил Андо.
— Ждет цивилизованного дилижанса.
— Давно? — хмыкнул Шумани.
— Лет полтораста…

— Что страшнее, беспощадно-бессмысленная бойня или бессмысленно-беспощадная? — буркнул Арджан, осуждающе поглядев на Шумани.

— Масло?! — Расхохоталась лягушка. — Я шла по головам!
— Как это? — удивился Андо.
— В «Царя горы» в детстве играл?

— И вот что я со всем этим должен делать? — король в отчаянии воздел руки. — Снег! Всюду снег! Королевское золото уходит рекой. И, спрашивается, куда?!
Гном-советник огладил бороду:
— Мы вывели на расчистку больше ста единиц уборочной техники.
— Где? Где эта ваша техника? — вскричал король.
— Посмотрите сюда, — поклонился гном.
— Это же гоблин с лопатой!
— Это, — веско произнес гном. — Единица уборочной техники!
— Я разорен! — Король беспомощно опустился на трон.
— Я думаю, — осторожно сказал Андо. — раз на вас работают единицы уборочной техники, оплата тоже должна производиться в неких единицах королевской благодарности…
— Палач!
Гном резко спал с лица, но возражать не осмелился.
Король в раздумье переводил взгляд с палача на гнома и обратно.
— Дай-ка, — он протянул руку. Палач с поклоном протянул суверену тяжелый точильный круг. — Еще ленту.. ага.
— Это — единица королевской признательности! — Король торжественно повесил на шею ошеломленному гному точило. — Нет, нет! Носить не снимая, мое повеление. Отныне за каждую подобную единицу уборочной техники я буду награждать единицей королевской признательности! Сколько, говоришь, «единиц» там работает?
Гном побледнел еще сильнее.

— И вот, она подходит ко мне сзади, обнимает… шепчет: — «Что у тебя попа такая холодная?» — «Проветривал,» — отвечаю… Изумление. Злость. Тоска, — королевский шут тяжело вздохнул. — И вот как теперь объяснить, что проветривал я — комнату, и просто немного замерз? Проклятая профессия…
Андо пожал плечами.

— Бойтесь своих желаний… — пробормотал в смятении Темный властелин.